Я уже разбирал, что такое библиотерапия и зачем она существует. Но как же всё это делается? Что на практике?
Неужели сидит такой мудрец брадатый (в моём случае скорее небритый) и басит уверенно:
— Почитай, отрок, отца твоего, мать твою и «Сильмариллион» на сон грядущий! Три рассказа Рея Бредбери разбавить сказкой Светланы Лавровой — и всё как рукой снимет!
В этом месте хоть кто-нибудь, да улыбнулся, а значит я тоже провёл маленький сеанс библиотерапии в прямом эфире.
Ну а если серьёзнее, то ответ будет немножко запутанней. Хотя советы почитать хорошие книжки от брадатых и не очень мудрецов там тоже будут.
Самое первое, на что нужно обратить внимание — на наше название. Библиотерапия не зря называется именно так и не зря это название вытеснило предлагавшиеся альтернативы, вроде «библиопсихологии» Н.А.Рубакина. Об этом замечательном человеке и его вкладе в библиотерапию я буду ещё часто и подробно вспоминать, пока же ограничусь одним замечанием: слово «терапия» подходит для нашей деятельности куда лучше именно в силу самого значения этого термина. Который, как известно, переводится не только как «лечение» вообще, но и как «курс лечения».
Именно так и действует библиотерапия — ограниченными во времени и пространстве курсами, акциями, обычно состоящими, в свою очередь, из отдельных проектов.
Библиотерапевты не ставят своей целью вылечить за полной невозможностью этого, но лишь помочь, облегчить жизнь. То есть, нечто конкретное, осязаемое и воплощаемое за конечное время.
Опять вернёмся к детской больнице. Квинтэссенция нуждающихся в нашей помощи. Курсом, акцией тут может быть создание более приятной, живой и лёгкой психологической атмосферы, проектами в рамках этого курса — организация книжного уголка, занятия с детьми в группах и индивидуальные, встреча с писателем, книжная викторина для детей и родителей… Да масса всего! И все эти вещи очень чёткие, что-то, что можно пощупать собственными руками. Никакой мистики, никакой эзотерики.
Библиотерапия имеет огромное множество форм и методов работы. Практически всё, что придумано библиотечным делом и психологией с психотерапией можно применить и применяется в библиотерапии. К этому добавьте искусство письма и книжное дело, реабилитационную и абилитационную медицину и даже технические профессии — создать, например, хорошую аудиокнигу для незрячих пациентов без техники невозможно.
Формы работы и методы библиотерапии делятся в общем на три большие группы. Это формы прямого влияния, опосредованного влияния и созидательные. Первые, как понятно из названия, прямо взаимодействуют с пациентами-читателями; вторые — посредством организации, места или времени; ну а третьи — создают и подготавливают материалы для всего этого.
Перечислять все их было бы настолько долго и скушно, что делать этого точно не стоит. Не в обзорной статье, по крайней мере. Поэтому приведу лишь пару самых ярких примеров.
Прямая библиотерапия — беседа о книге, личная или групповая, советы «а что почитать, если…», списки для личного и непрофессионального использования «когда мне грустно, я беру в руки…» и так далее. Всё это хорошо знакомо и активно развивается в первую очередь библиотерапевтами, пришедшими в профессию из психологии и психотерапии. Здесь, если будет уместным сравнение с военным делом, библиотерапевт и пациент-читатель выступают союзниками, раскрывающими всю мощь книги-оружия против мешающего жизни врага — болезни, горя, смерти.
Опосредованное влияние означает, что проводящий его библиотерапевт может со своим читателем даже и не встретиться. Человек, организовавший книжную полку в больничной палате, выставку в школьной библиотеке или составивший список из новых книг по проблеме сиротства — все они сделали для библиотерапии большое дело, хоть и не перемолвились с читателем ни словом. Это, так сказать, инженерные войска: возвёденные ими замки, окопы и брустверы очень и очень помогут в битве.
И, наконец, созидательная библиотерапия. Писатель, написавший пригодный в библиотерапии текст. Художник, его проиллюстрировавший. Издатель. Это те, кто приходит на ум сразу. А ведь есть ещё люди, создающие внетекстовые абилитационные элементы в книге, вроде специальной текстуры для слабовидящих или для детей с проблемами в развитии, аудиоэлементы и много, много другого. Это всё тоже книги, хотя совершенно особенные. А кроме этого есть ещё и люди, озабоченные тем, чтобы, например, сделать библиотеки доступной средой для инвалидов. Можно сказать, что это уже совсем не библиотерапия, но в реальном мире нет чётких границ и прямых стен между явлениями, скорее уж они перетекают друг в друга весьма активно. В общем, созидающие библиотерапевты куют оружие победы.
Как понятно из этих небольших примеров, формы и методы делятся также на индивидуальные и групповые. Между ними тоже нет чёткой границы и групповое занятие по иллюстрированию какого-нибудь зацепившего группу и библиотерапевта текста довольно часто перетекает и превращается в личные беседы. С другой стороны, частая просьба родителей «помогите, мой ребёнок плохо учится, что можно почитать…» иногда оборачивается тем, что читать надо там совсем не только и не столько ребёнку.
Выбор той или иной формы и метода лежит, конечно, на библиотерапевте. И огромную роль тут играет, конечно, бэкграунд, основная, корневая его профессия. Библиотерапевты, пришедшие из психологии и психотерапии, любят индивидуальные и групповые прямые занятия, много времени уделяют именно общению, создавая из книги своеобразные мостики, двери к разговору с пациентом. Люди с библиотечным образованием активно используют библиотечные методики, ориентируясь в первую очередь на книгу и её возможности. Так же и медики, писатели, технари — все они, если не с ума сошли, в первую очередь используют именно свои сильные стороны.
Благодаря такому подходу библиотерапия представляет собой с одной стороны очень гибкую систему, а с другой — в ней трудновато разобраться с первого раза. Люди, обращающиеся за помощью, иногда просто не понимают, что у всех библиотерапевтов разные базы, что все они действуют по разным лекалам и с разными материалами. Роль играет как образование, так и непосредственный опыт.
Так хорошего психотерапевта в конкретном случае работы с незрячим пациентом может влёгкую обставить библиотекарь библиотеки для слепых. А их обоих в ситуации в больнице — волонтёр фонда с пятилетним стажем, пусть он даже вообще программист на С++ в обычной жизни.
Образование и опыт решают. Невозможно быть одинаково компетентным в работе с плохослышащими, сиротами, терминальными и агрессивными пациентами. Такого не бывает. Другое дело, что специалист обязан знать основы и, если уж очень надо, в разумные сроки подтянуть свою квалификацию до минимального уровня. На то он и специалист, а не подсобный рабочий. Но и всеведующих гуру среди нас нет, увы.
А, всё-таки, как было бы хорошо, если бы можно было просто не бриться и басить в экран Зума или Скайпа: «Почитай-ка, девица, Нину Дашевскую, Евгению Басову да Марию Ботеву — зело полезно для души и разума!»
Кстати, почитайте-ка. Правда полезно, зуб даю.